Как ни парадоксально это прозвучит, но именно с одного из последних премьерных спектаклей «Ромео, Джульетта» театра «Ателье 16» пару лет назад как раз и началось повальное увлечение киевских театров этой трагедией Шекспира.
В октябре 2003 года режиссер Игорь Тихомиров репрезентовал на сцене Молодого театра спектакль «Ромео и Джульетта» с выпускниками Института театрального искусства (ныне университета) им. И. Карпенко-Карого. Этот факт предлагаю зачесть, как вариант предварительный, в режиме work-in-progress, поскольку режиссер работу продолжил, концепцию не изменив, но превратив эскизные зарисовки спектакля в полноценное театральное полотно.
Премьера окончательного варианта с названием «Ромео, Джульетта...» для разнообразия состоялась в минувшую субботу в Житомире, куда киевский театр «Ателье 16» выезжал на гастроли. От прочих столичных спектаклей этот отличает довольно мрачный взгляд режиссера на проблему любви и, как следствие, семьи, брака, а также вообще сложных отношений между полами.
В изложении Игоря Тихомирова хрестоматийная история начинается, как у Шекспира: жил-был юноша, звали его Ромео (Сергей Радченко), любил он одну девушку... Розалину. А Розалина, похоже, не так сильно любила его и взаимностью не отвечала. Так бы томился Ромео от испепеляющего пыла любовного и нерастраченных сил молодецких, если бы однажды на балу не познакомился с другой девушкой — Джульеттой (Анастасия Касилова). Вот тут и начинаются режиссерские «вариации на тему».
Потому как Джульетта своего Ромео, конечно, ждала, но тоже времени зря не теряла и, судя по довольно-таки фривольному поведению, кой-какой любовный опыт тоже приобрела... Первый, помнится Макс Рейнхардт, в далеком 1902 году представил уайльдовскую Саломею в новом амплуа «инженю-вамп», в литературе новый типаж «нимфеток» вывел Владимир Набоков. В спектакле Тихомирова Джульетта схожим образом лишена невинности и извечного амплуа «голубой героини». Правда, за бойким поведением и насмешливым взглядом по-прежнему скрывается глубинная девичья жажда настоящей, единственной любви.
Даже объяснения-оправдания такой метаморфозы героини режиссером найдены. Семейка у Джульетты непростая. Отец и глава рода Капулетти (Андрей Павленко) страстно влюблен... в своего племянника Тибальта (Дмитрий Тубольцев), не двузначно жеманного и вальяжного. Мама, леди Капулетти (Светлана Шекера) — пустая кукла с идиотски-отрешенным смехом (одна из самых точных и ярких актерских работ) тоже влюблена... в Париса (Сергей Стрельников), милого инфантильного юношу, чересчур флегматичного и неискушенного (прямо реликтовый экспонат в этой компании). Причем, ни отец, ни мать поведения своего, в высшей степени странного, от дочери и жителей Вероны совсем не скрывают. Видимо, считают — что естественно, то небезобразно. Лишь однажды Капулетти нарушит логику своего сценического поведения и придумает сыграть свадьбу дочери в три дня, чтоб не заподозрили его в порочной связи с убитым Тибальтом.
В лагере извечных оппонентов Монтекки, по воле режиссера, тоже произошли некоторые изменения в сюжете. Бенволио, например, превратился в симпатичную девушку (Вита Смачелюк), страстно любящую ветреного и балагуристого Меркуцио (Александр Богданенко). И все было б ничего, если бы Тихомиров не только пол персонажа, но и мотивы его поступков изменил. Чтобы зрителям стало понятно, зачем вдруг девушке Бенволио, равнодушной к Ромео, отговаривать друга от любви к Розалине с аргументацией «да мало ли других»? Или поощрять хулиганские и донжуанские проделки Меркуцио, даже не пытаясь его урезонить, остепенить, вразумить? Зато направо и налево раздает вспыльчивая Бенволио пощечины, отмечая тем самым размытые рамки своего довольно необъятного терпения.
Из всех персонажей трагедии лишь Кормилица (Виталина Библив) и брат Лоренцо (Борислав Борисенко) остались без пары, что в контексте данного спектакля вызывает даже некоторое недоумение и сочувствие зрителей. А может, режиссера смутила именно очевидность такой возможности?
Так или иначе, все первое действие и по инерции половину второго в бравурном тоне залихватской комедии герои выстраивают свои довольно сложные отношения, руководствуясь исключительно сексуальными пристрастиями. А в финале, контрастно драматичном, тоже не обошлось без «режиссерских вариаций». Так, Ромео, прилетевший на крыльях любви к усыпальнице законной супруги, как в анекдоте, застает там скорбящего Париса, которого убивает. И вдруг на Ромео снисходит озарение: ведь это же был любовник жены! Ну, не будет же, согласитесь, посторонний человек так неподдельно скорбеть о смерти постороннего? Логика железная! Мужественно и благородно соединяет он руки убитого Париса и неверной жены. Окончательно убедившись в том, что женщины бывают лишь двух видов — неприступные монашки и обворожительные развратницы, Ромео выпивает яд.
Очнувшаяся от летаргического сна Джульетта, разумеется, не смогла восстановить цепь мужниных рассуждений о коварной женской природе, поэтому воткнула в себя кинжал из-за утраты смысла существования, наступившей вследствие смерти возлюбленного...
Такую довольно жесткую и даже циничную историю помогают разыгрывать то ли слуги просцениума, то ли ангелы, то ли шуты-рассказчики — Петр (Максим Максимюк) и Гавриил (Владимир Коваль). Именно их присутствие внушает некую призрачную надежду у публики, что бывает любовь не только земная, опустошающая, испепеляющая, порочная, роковая, влекущая за собой смерть, безумие, отчаяние. А и совершенно другая...
Тихомиров, пусть ненастойчиво и вскользь, но все же проговаривается в спектакле о неведомом никому из героев чистом, высоком, нежном чувстве, трагически утерянном и забытом. Пожалуй, лишь этот режиссерский посыл — самый важный и нужный — способен объяснить, зачем понадобилось пересказывать историю Шекспира в таком своеобразном ключе. «Мир без любви превращается в ад» — одно из утверждений, которому стоило бы просто поверить без лишних проверок и доказательств.
